Ломоносов и традиции российского образования: послание из XVIII века

Михаил Ломоносов по праву признаётся русским гением. Вспоминая «Памятник» Александра Пушкина, можно утверждать, что он будет славен, доколь в подлунном мире жив будет хоть один подлинный приверженец науки.

Не зря говорят, что «вселенная Ломоносова» включала астрономию, физику, химию, геологию, металлургию, навигацию, географию, метеорологию, демографию, военное дело, филологию, стихосложение, риторику, декоративно-прикладное искусство и др.

Беспредельная преданность Ломоносова делу, которому он служил, — науке — общеизвестна, отражена в его афоризмах и воспета в стихах. Самое известное из них стало хрестоматийным:

Науки юношей питают,

Отраду старым подают,

В счастливой жизни украшают,

В несчастной случай берегут;

В домашних трудностях утеха

И в дальних странствах не помеха.

Науки пользуют везде,

Среди народов и в пустыне,

В градском шуму и наедине,

В покое сладки и в труде.

Но почти столь же возвышенно звучит и ломоносовская проза: «Наука есть ясное познание истины, просвещение разума, непорочное увеселение жизни, похвала юности, старости подпора, строительница градов, полков, крепость успеха в несчастии, в счастии украшение, везде верный и безотлучный спутник».

Для нас не менее важно и другое: Ломоносов — не только крупнейший учёный, но один из крупнейших педагогов и просветителей XVIII века. Ещё раз вспомним Пушкина: «Он создал первый университет. Он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом».

Спустя 300 лет со дня рождения великого соотечественника отнюдь не устаревшим представляется вопрос: насколько научно-образовательная и политическая элита страны усвоила курс этого «университета» и его уроки. При этом, забегая вперёд, не могу не вспомнить цитату из некогда популярной песни:

Часто простое кажется вздорным,

Чёрное — белым, белое — чёрным.

Обратимся же к педагогическому и образовательно-политическому наследию Ломоносова.

Урок первый: русский язык — база науки, образования и культуры.

Привязанность человека к своему языку столь же естественна, как к «родному пепелищу» и к «отеческим гробам» (Пушкин). Естественно, и Михаил Ломоносов разделял это чувство. Классическим стало следующее его высказывание: «Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с богом, французским с друзьями, немецким с неприятелем, итальянским с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то конечно к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка».

Гордясь русским языком, Ломоносов его не только пропагандировал, но и развивал. Именно он:

во-первых, положил начало традиции чтения лекций на русском языке. До него в России они читались по латыни;

во-вторых, создал первые русские учебники по различным предметам;

в-третьих, обогатил родной язык научной терминологией в различных областях знания.

Рекомендации Ломоносова в этой области остаются актуальными и в настоящее время: оставлять непереведёнными слова лишь тогда, когда невозможно подыскать равнозначный русский аналог; а когда иностранное слово уже получило распространение, придавать ему форму, наиболее близкую русскому языку. Именно Ломоносов ввёл в науку ряд русских слов, которые до того имели бытовое значение: опыт, движение, явление, частица и др. В результате ломоносовская научно-техническая терминология постепенно заменила прежние термины.

Принято считать, что в области собственно педагогики именно Ломоносов ввёл в научное употребление такие понятия и термины как воспитание (воспитатель, воспитанник), гимназия (гимназисты), занятия, знания, классы, лекции, обучение (учение, познание), урок и другие. При этом часть терминов была заимствована из уставов европейских учебных заведений: академия, куратор и др.

Нельзя не обратить внимания на то, что ломоносовская традиция отношения к русскому языку была продолжена другими выдающимися отечественными мыслителями и деятелями культуры. Вспомним, как возмущался засильем французского в дворянской среде Александр Грибоедов и требовал:

«Чтоб умный, бодрый наш народ

Хотя по языку нас не считал за немцев» (т.е. в данном контексте — за иностранцев).

В общем плане ещё более жёстко по поводу бездумного поклонения иной культуре высказывался выдающийся русский европеец Фёдор Тютчев:

Напрасный труд — нет, их не вразумишь, —

Чем либеральней, тем они пошлее,

Цивилизация — для них фетиш,

Но недоступна им ее идея.

Как перед ней ни гнитесь, господа,

Вам не снискать признанья от Европы:

В ее глазах вы будете всегда

Не слуги просвещенья, а холопы.

Похоже, современной отечественной культуре урок Ломоносова и его последователей не пошёл впрок, причём сразу по двум направлениям:

во-первых, несмотря на Федеральный закон от 1 июня 2005 г. №53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации», вывески и реклама в крупных городах, речь ведущих на молодёжных теле- и радиоканалах да и многих политиков всё менее и менее напоминают о том, для какой страны всё это предназначено;

во-вторых, стремительно падает общая грамотность населения, в т.ч. в результате введения Единого государственного экзамена. Так, по сообщениям прессы, в октябре 2009 г. для всего первого курса дневного отделения факультета журналистики МГУ был проведён общий диктант. В итоге из 229 человек только 41 студент (18%) сделали в тексте меньше восьми ошибок (восемь и ниже ошибок преподаватели решили принять за норму). Соответственно, 188 студентов (82%) с заданием не справились. При этом из 15 стобалльников ЕГЭ зачёт смогли получить только 5, а в одной такой работе было сделано 25 ошибок. Следует учесть, что на факультете журналистики МГУ средний балл ЕГЭ по русскому языку в 2009 г. составлял 83, тогда как по стране в целом — 56. Преподаватели с трудом расшифровывали в диктантах слова типа «софетских» (советских), «профисионаленое» (профессиональное), «щетаца» (считаться), «двух яростная» (двухъярусная), «оррестованы» (арестованы), Астап Блендер (Остап Бендер), поциэнт (пациент), рыца (рыться), удастса (удастся), врочи (врачи), нез наю (не знаю), генирал (генерал), через-чюр (череcчур).

Авторы проекта государственной программы Российской Федерации «Развитие образования на 2013-2020 годы» признают, что около 20% российских старшеклассников оказались функционально неграмотными в смысле грамотности чтения: текст могут прочесть, но не понять. Падение престижа родного языка в стране и уважения к нему неминуемо приводит к деградации культуры.

Урок второй: по своим основным целям образование имеет гражданско-патриотический, как сказали бы теперь, некоммерческий характер.

При этом представление о смысле образования у Ломоносова естественным образом увязывалось с аналогичным представлением о смысле жизни. В духе всей классической истории философии он утверждал: «Не для того мы живем на свете, чтобы насыщаться, но для того насыщаемся, чтобы жить». Соответственно, по мнению создателя первого российского университета, образование содержит в себе глубокий общественный и личностный смысл.

Общественный смысл образования — «служение на пользу и славу Отечества». Напомню: понятие «образовательных услуг» было чуждо всей классической истории философии и педагогической мысли. В России оно вошло в употребление лишь в постсоветский период в рамках примитивного экономического подхода к образовательному процессу. И при этом вызывает заслуженную критику с разных сторон. Так, Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл высказался следующим образом: «Образование, как и оборона страны, — это не частное дело людей, а такая сфера общественной жизни, от которой зависит существование государства. Это становой хребет существования общества, и потому перевод образования исключительно в сферу предоставления рыночных услуг является, на мой взгляд, большой ошибкой».

Конкретизируя смысл образования, Ломоносов ставил перед созданным им университетом три задачи:

1) развитие наук (в особенности философии, естествознания, истории, русской грамматики, права и медицины);

2) популяризация научных знаний – собственно просветительская деятельность, целям которой должны были служить библиотеки, лекции и выпуск книг;

3) подготовка кадров, в т.ч. в области науки, экономики и государственного строительства.

Отмечу: основные задачи университета, сформулированные в действующем Законе РФ «Об образовании», весьма похожи на те, которые ставил выдающийся русский мыслитель почти 300 лет назад.

Ломоносову чужда была идея образования как усвоения простой суммы знаний или даже выработки умений (компетенций). При всей важности того и другого, он отдавал приоритет формированию духовно-нравственных качеств, которыми должен обладать образованный человек. Вот неполный их набор, особо выделяемый Ломоносовым: мудрость, благочестие, воздержание, чистота, милость, благодарность, великодушие, терпение, незлобие, простосердечие, постоянство, трудолюбие, дружелюбие, послушание, скромность. Разумеется, этот список несёт на себе печать времени. И всё же он представляется гораздо более глубоким, чем примитивная пропаганда жизненного успеха любой ценой, фактически поставленная во главу воспитания в современной России.

В условиях, когда в международных рейтингах коррупционных ожиданий наша страна оказалась на 154 месте, особую акутальность вновь приобрело следующее высказывание Ломоносова: «А сверх того учением вкорените всем в мысли, что… обманщик, грабитель, неправосудный мздоимец, вор и другими образы ближнего повредитель прощения не сыщет, хотя бы он вместо обыкновенной постной пищи в семь недель ел щепы, кирпичи, мочало, глину, уголье и большую бы часть того времени простоял на голове вместо земных поклонов».

Общее представление о целях образования сказывается и на предложениях Ломоносова в области управления. По его мнению, во главе учебного заведения должен стоять педагог, преследующий, прежде всего, собственно образовательные цели. Так и хочется добавить: вовсе не менеджер, которому всё равно, чем управлять, лишь бы достигался хороший финансовый результат! К сожалению, именно такой подход утвердился в последнее время в представлениях российской политической элиты. Последствия известны. Среди них — данные социологического опроса, согласно которому 55% опрошенной российской молодёжи признались, что во имя жизненного успеха готовы преступить элементарные нормы нравственности и справедливости, что называется, все 10 заповедей.

Урок третий: фундаментальность образования как основа его прикладного назначения.

В педагогике и философии образования спор классического и модернистского направлений относительно его содержания начался лишь спустя полтора века после написания трудов Ломоносова. Однако если бы основоположник отечественной науки мог принять участие в этом споре, он наверняка оказался бы на стороне «классиков», разумеется, с учётом исторического времени.

Заслуга Ломоносова состоит в том, что он стремился поднять в школьном и последующем образовании роль естествознания, естественных наук, хотя, в соответствии с современной ему традицией, естественные науки изучались в рамках философии. Вот лишь некоторые известные высказывания Ломоносова о научном познании:

«Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рожденных только воображением»;

«Разум с помощью науки проникает в тайны вещества, указывает, где истина. Наука и опыт — только средства, только способы собирания материалов для разума».

Целям естественнонаучного образования служили собственные труды Ломоносова: «Элементы математической химии» (1741); «Введение в истинную физическую химию» (1752); «Опыт физической химии, часть первая, экспериментальная» (1752-53) и др.

Ломоносов предложил поделить все школьные предметы на обязательные и дополнительные. К последним он относил, в частности, иностранные языки: греческий, французский, немецкий. Изучение же естественных наук считал обязательным.

Отечественная образовательная политика, в особенности в советский период, долгое время следовала представлениям Ломоносова. Во многом благодаря этому отечественная образовательная система была признана одной из лучших в мире, а молодое поколение 1960-х гг. входило в тройку наиболее образованных для своего времени среди всех современников. Ещё в начале 1990-х гг. Мировой банк в известном докладе «Российское образование в переходный период» признавал, что уровень естественно-математической подготовки российских школьников значительно выше, чем в большинстве стран Организации экономического сотрудничества и развития.

Однако в настоящее время тенденция изменилась. Ситуация дошла уже до того, что, согласно опросу ВЦИОМ 2011 г., 32% опрошенных считают Солнце спутником Земли. В 2007 г. таких было 28%. Число людей, для которых Коперника не существовало, в России продолжает расти.

Вот что пришлось говорить автору этих строк, выступая на политической пятиминутке в Госдуме 26 января 2011 г. после появления первой версии проекта образовательных стандартов для старшей школы, подготовленной группой А.М. Кондакова: «Берусь утверждать без всякого преувеличения, стандарт содержит прямую угрозу праву человека на качественное образование и, более того, национальной безопасности страны. Вот некоторые доказательства.

Авторы стандарта предлагают задавать на федеральном уровне только 40 процентов содержания образования. Все серьёзные эксперты говорят одно и то же: если этот показатель меньше 70 процентов, единое образовательное пространство разваливается.

Старшеклассник, переходя из одной школы в другую, переезжая в другой город, переезжая в другой регион, фактически оказывается в другом образовательном пространстве.

Кроме того, стандарт предлагает нам сохранить только три обязательных предмета: Россия в мире, физкультура и ОБЖ, да ещё некий индивидуальный проект. Что касается других предметов, то они будут по выбору. Например, русский язык, русская литература, родной язык, родная литература — выбирайте одно, максимум два. История, обществознание, география, экономика, право — выбирайте одно, максимум два. Естествознание, физика, химия, биология, экология — выбирайте одно, максимум два.

Кстати, если хотите получить полноценное образование, за другие предметы придётся платить.

Я думаю, вы понимаете, что после этого на всяких программах модернизации придётся ставить крест, потому что без литературы невозможно нравственное воспитание, потому что основные открытия делаются на стыке наук. И человек, который изучал только физику, уже никогда не сделает открытий ни в биофизике, ни в биохимии, ни в химической физике. «Сколково» после этого становится бессмысленным.

Я прошу Комитет по безопасности обратиться в Совет Безопасности России с просьбой рассмотреть проект новых стандартов и оценить его последствия для национальной безопасности нашей страны. < … >».

Не случайно проект федерального закона «О народном образовании», подготовленный общероссийским движением «Образование — для всех» при поддержке фракции КПРФ в Госдуме, содержит полный перечень обязательных предметов — т.н. золотой стандарт, включая все основные естественнонаучные дисциплины.

Урок четвёртый: отделение естественнонаучного образования от религиозного

В соответствии с духом времени, Ломоносов был сторонником теории двойственной истины, которая в тот период позволяла заниматься наукой, уменьшая риск преследования учёных со стороны церкви. Вот вполне определённое высказывание на эту тему: «Не здраво рассудителен математик, ежели он хочет божескую волю вымерять циркулем. Таков же и богословия учитель, если он думает, что по псалтире научиться можно астрономии или химии».

Согласно Ломоносову, задача образования — научить школьников или студентов основам наук, оставив область веры богословам и служителям церкви. Поэтому он предлагал модернизировать классическое западноевропейское представление об университетах, отказавшись от богословского факультета и сохранив философский, юридический и медицинский.

Парадоксально, но факт: в России XXI века, где образовательная система испытывает сильное давление со стороны церкви в пользу религиозного образования и введения креационизма, идея двойственной истины вновь оказывается способом сохранить светский характер образования и его фундаментальные научные основы. Говоря попросту, дело школы – изучение наук; религия же — частное дело каждого гражданина, которое не имеет отношения к компетенции системы образования. Разумеется, это никак не препятствует изучению религии как части культуры человечества.

Урок пятый: как по практическим, так и по ценностным основаниям России необходимо образование для народа — говоря языком современных документов ООН и ЮНЕСКО, образование для всех.

Во времена, когда даже дворянских детей чуть не силой приходилось загонять в цифирные школы, Ломоносов требовал обеспечить доступ к образованию для разночинцев. Так, в 1746 г. он внёс в Академическое собрание документ «О привлечении семинаристов в университеты и об увеличении числа учеников гимназий». Документ был отвергнут, однако Ломоносов на этом не остановился. Он продолжал требовать открытия новых школ и участия всех членов Академии в педагогической деятельности.

В итоге Ломоносову удалось добиться двукратного роста числа гимназистов, в т.ч. за счёт расширения их, как мы сказали бы теперь, бюджетного финансирования.

Именно в интересах разночинцев Ломоносов постоянно требовал увеличения материального обеспечения гимназистов и студентов, а также строительства общежитий.

Увы, и эти идеи Ломоносова не утратили своей актуальности для России XXI в., как, впрочем, и для философии образования и образовательной политики в целом. Опыт века XX-го, включая СССР и Японию, показал: высокий общеобразовательный уровень народа в целом важнее для экономического и социального прогресса, чем ставка на особо одарённые таланты. Без массового качественного образования ни одна страна не сможет войти в новую стадию развития цивилизации, именуемую «обществом знаний», обществом профессионалов и т.п.

С другой стороны, высокий уровень социального неравенства в современной России требует не селективного подхода, не разделения детей на «одарённых» и «неодарённых», но создания условий для выявления одарённости в идеале у каждого ребёнка.

Только на базе массового образования и дополнительных мер поддержки в целях обеспечения равных возможностей есть шанс осуществить научно-образовательный прорыв, в котором Россия XXI в. нуждается столь же, как и в веке XVIII-м. Напротив, не выучив уроков, завещанных нам Ломоносовым, страна рискует вернуться к тому состоянию, которое когда-то потребовало петровских реформ. Однако в XXI в. повторить модернизацию по Петру или по Сталину уже невозможно – она может базироваться только на развитии человеческого потенциала, а значит, на новом курсе образовательной политики, соединяющем лучшие отечественные традиции с достижениями самых передовых образовательных технологий.